Стальной Грифон.
Пролог.

Сияющий берег.

Звон раздался совсем близко, и Эстел открыл глаза. Свет…. В мире нет ничего кроме слепяще-яркого холодного света. Белое небо, сияющая расплавленным серебром морская вода и голубовато-прозрачные льдины, отражающие преломляющие и усиливающие нестерпимо яркое сияние этого призрачного мира. Солнце, слишком яркое для зимы, но слишком холодное для иной поры, ласкало белыми лучами берег усыпанный кварцем и мрамором. После сна наполненного полутьмой, звуками леса и мягким летним теплом, молчаливый сияющий мир казался смертью. Почему смерть ассоциируют с тьмой, куда безжизненей это слепящее безумие. Как сильно режет глаза….
Эстел вздохнул и попробовал встать. Сияюще-белое море казалось неподвижным, здесь жил только Свет, не чаек, не серебристых рыб плескавшихся в прозрачной и чистой воде. Даже вода казалась жидким металлом слишком ленивым и слишком густым. Как он здесь оказался? Что привело его сюда? Он ничего не помнил кроме своего имени и леса, где провел столь долгое время. Набравшись смелости, Эстел шагнул к сверкающей воде и опустил руку в холодное ничто. Великое Пламя, она не была даже мокрой, нежная и холодная словно шелк. Безумие.
Вода подернулась рябью, и на зеркальной глади родились невнятные образы. Корабли с черными бортами, скользящие по живым волнам северного моря, стройные всадники на белых лошадях, темноволосая красавица с пронзительно-синими глазами…. Эстел едва оторвал глаза от воды и обернулся, почувствовав чье-то присутствие. Темная фигура на фоне сияющей вечности, лица не разглядеть в окружающем свете. Но Эстел и так узнал своего гостя. Вместе с памятью вернулась неизбежная печаль и неизбежная боль.
- Я умер?- спросил он, - Давно?
- Нет, ты только спишь, - ответил Чернокнижник негромко, - И тебе пора просыпаться.
В странной для него самого надежде Эстел посмотрел в даль, где сияющую вечность разрывала серо-желтая полоса неуместного в зимнем мире осеннего леса, защищавшая его столько лет от тревог, забот и боли.
- Это сон?
- Да, но ты нужен мне в большом мире. Пришло твое время и время моей крови. Проснись….
- Подожди!- выкрикнул Эстел.
Но тот, кто был его лучшим другом, кого он мог в равной мере назвать своим старшим братом, наставником и отцом уже таял, и вместе с ним рассыпался колючими режущими глаза осколками сияющий, наполненный светом мир. Стало совсем темно.

Гладкие доски над головой, сумрак и звездный свет, льющийся через высокое стрельчатое окно, тихо, но не безжизнено. В лесу тревожно кричит ночная птица, плещется вода за окном. Эстел потер лицо рукой, зевнул, вдыхая терпкий аромат древесной смолы и запах пыли. Это больше не сон, не морок, не вечно-осенняя-чаща или сияющий алмазным светом берег. Он дома, он проснулся и вернулся домой, точнее никуда и не уходил. Его тело всегда было здесь, пока душа блуждала в поисках покоя и тишины. Как его здесь звали? Кажется Герберт, Герберт Атрэ, рыцарь, мелкий дворянин, владеющий парой захолустных деревенек на вечно мокрых склонах Катланских гор. Он усмехнулся сам себе, поднялся с кровати и подошел к зеркалу. Великое пламя, как здесь все запылилось. Сколько времени прошло?
Из глубины зеркального стекла на Эстела смотрел грустный светловолосый юноша с фиалково-голубыми глазами, очень правильным тонким лицом и фарфорово-бледной кожей. Годы не оставили следов на внешнем облике спящего мага, только волосы отросли почти до середины спины. Так не пойдет.
Вздохнув, Эстел поднял со столика ножницы и неровно обрезал платиново-русые локоны чуть короче плеч. Совсем не много волшебства и вся прическа одной длины. Теперь одежда, такие темные плащи, как тот, что висел рядом с дверью на стене, носили и до его сна и за триста лет до его рождения. Пока сгодится. Если, что Эстел поправит волшебством все, что нужно. Он накинул плащ и вышел в свежесть летней ночи…

Огненные пустыни. Верхний Ахтал.

- Первый Верховный маг Терота, Великий наставник, Обвинитель и Судья, протектор Хойи, АзенКора, Катлана, Хорва, Кана, Ахтала, Кидора и сопредельных государств, победитель Чернокнижника и Владетель Семи Книг Азен Белый, - провозгласил герольд, и маг медленно прошел вдоль рядов, где заседал Магистрат, к Белому Столу. Кто бы мог подумать, что все это звания одного человека? Последнее время он сам сомневался в верности многих из приведенных выше утверждений. Мир, спокойно спавший под его правлением столько лет, как будто взбесился. Всем известно, стоит в чем-либо вслух усомниться одному, за ним усомнятся другие.
В могуществе Азена одновременно усомнилось полсвета, и все бы ничего, но маг действительно терял силы. Его беспокоили мятежи по всей стране и раскол в собственном совете. И если раньше недовольные шептались по коридорам, то ныне изливали свое недовольство открыто. Сначала Хойские государи принародно заявили, что по доброй воле или силой, но выходят из-под протекции Совета Магов, потом то же самое желание изъявил Хорвский король. Империя расползалась по швам. Конечно, Азен смог пресечь подобные намерения, но ценой гибели обеих династий, что повлекло за собой массовые недовольства населения. Хойа всегда была пропитанной маслом соломой и ее мятежа, во всяком случае, можно было ожидать. Своевольные и смелые хоситы через время пронесли память о той жестокости, что была проявлена Азеном при их завоевании. Страна, зажатая между Лесным княжеством эльфов и пустынным Оросом, не могла не взбунтоваться. Но Хорв исконно его, Азена, оплот. Это был удар, откуда не ждали. Еще одной проблемой стали волшебники. Недовольные появились и среди магов совета и среди наставников, молодые чародеи все чаще пренебрегали обучением в Ахтале, отказывались от подчинения Азену и бежали в те земли, докуда не дотягивалась рука Совета, гордо именуя себя Отступниками. Тех из них, которых удавалось поймать, Азен отправлял на костер, но сильные ренегаты оставались на свободе. Пока это были могущественные одиночки, но Верховный боялся подумать, что будет, если у них появится вождь. Хватит одной искры, что бы Терот вспыхнул, рухнув в пучину войны.
Угрожающе и мрачно на этом фоне звучали туманные пророчества Церкви Пламени о скором пришествии Царствия Тьмы. Бред, конечно, но на окраинах Империи все чаще ходили слухи об оборотнях, вампирах и подобных нечистых тварях. И все это одновременно. Еще эти сны….
Азен что-то произнес, занимая свое место, маги почтительно ждали, пока он устроится на своем месте, и лишь потом начали рассаживаться. Обычное заседание палаты Магистрата. Верховные маги обсуждали проблему увеличения жалоб на нечисть в отдаленных областях и предлагали увеличить количество Темных Ловчих . Что толку? Не Темные, не Теневые Ловчие, не Судебные маги уже давно не оправдывали свое содержание. Вот оборотни, вампиры, орки, нагорные и лесные чародеи эти явно не разочаровывали ту таинственную силу, которой взялись служить. Против них гончие Азена, что дворняги против волков.
Маг почувствовал дурноту, как всегда, внезапно. Зал Магистрата поплыл перед глазами, и Азен откинулся на спинку своего кресла. Никто не должен видеть его слабости.

Азен снова был молод, по настоящему молод, и стоял один в покрытой пеплом и гарью пустыне, воздух нес запах тления, все было голо, ничего кроме пепла, каменного крошева и костей. Он знал это место, знал и помнил, что сам сделал его таким. Чьи-то шаги…. Азен затравленно обернулся и невольно вздрогнул.
- Ты мертв, давно мертв, я сам убил тебя, - слова эти были последним доводом, державшим Владыку Терота на грани с реальностью. Азен знал, стоило ему забыться, поверить в то, что он видит, и его тело в Зале Магистрата не проснется никогда. Преданный им старший брат приходил теперь все чаще сначала во сне, а теперь и вырывая из реальности. Холодно усмехался, иногда даже говорил. Даже в посмертии Чернокнижник был силен, молод и лишен страха. Хотя чего ему теперь бояться?
Брат откинул черный изорванный капюшон, и солнце призрачного мира осветило почти забытое благородное лицо с аккуратной черной бородой и пронзительными карими глазами…. Этими глазами на Азена когда-то смотрела сама смерть.
- Ты мертв, - повторил маг, Чернокнижник грустно улыбнулся.
- Да, и очень давно, - медленно произнес он, - Ты сам озаботился сжечь мое тело и развеять пепел. Я помню это, как и ту участь, что ты уготовил моим друзьям, но все они погибли достойно. Да и пришел я говорить не об этом.
- Ты мертв, ты не можешь говорить.
- Это уже вопрос веры. Некоторые считают, что мертвые не только говорят, но и мстят из-за Порога.
- О чем ты хочешь сказать? – стараясь, что бы голос ни сорвался, спросил Азен.
- Враг у ворот, милый брат, и спастись от него ты сможешь лишь, если отречешься от своей власти…. Не превращай свой мир в такую же пустыню, как эта.
Чернокнижник медленно пошел прочь в серый морок раннего утра.
- Алан, подожди, - послушавшись какого-то порыва сердца, выкрикнул Азен. Он никогда прежде не называл брата по имени, он сделал это имя проклятым во всех вольных землях, сам не зная почему. У Чернокнижника не должно быть человеческого имени. Но сейчас магу казалось, что он не узнал чего-то очень важного.
Брат медленно обернулся, и Азен снова вздрогнул. Чернокнижника больше не было. На мага смотрел холодными голубыми глазами высокий статный светловолосый юноша, угрюмый и жесткий, как клинок. Он был похож на Алана всем и был совсем другим. Незнакомец покачал головой и побрел дальше, последнее, что видел Азен, был его серо-стальной плащ с полыхнувшим на нем золотом грифоном.

-Что скажет на мое предложение Первый из Верховных?- звонкий голос кого-то из молодых магов, кажется Ариса Велана, заставил Азена очнуться.
- Я подумаю об этом, - рассеяно ответил Азен, - а сейчас прошу простить меня, срочные дела.
Маг был не в состоянии о чем либо думать. Тот самый Арис Велан догнал его у входа в кабинет.
- Прошу выслушайте меня….
Молодой и талантливый чародей из Истата всегда был на стороне Азена и никогда не беспокоил по пустякам. Маг снисходительно улыбнулся и кивнул.
- Я не счел нужным беспокоить этим Магистрат, так как считал, что сначала нужно поставить Вас в известность.
- Говори,- повелительно кивнул Азен.
- Мои чародеи ощутили странную вибрацию сил в Ривле, графство Кверот. Если вы позволите, я посмею утвердиться в мысли, что там родился чародей, если не равный, то близкий вам по силе. Но самое опасное, что графу Кверота служит один из сильнейших Отступников Керт Осенний, если он разглядит в мальчишке силу, мы многое потеряем. Но протянуть руки в Ривл открыто мы не можем.
Азен молчаливо кивнул. Как хорошо, что он спас этого человека от костра. Арис всегда умел отличать нужное от ерунды, и так открыто всегда старался переделать мир со всеми его недостатками в совершенный, во имя и во славу Азена. И не зря Азен сделал его одним из Верховных, Велан был удобен во всех отношениях.
- Ты отправишься в Ривл сегодня и привезешь ребенка в Ахтал, с согласием родителей или без оного. Если твои маги ошиблись, разберись с Осенним и возвращайся….
-Но….
-Мы найдем причину, по которой тебя пустят через границу, а там разберешься.
-Ценю ваше доверие, - молодой маг поклонился, - Давно хотел посмотреть на замки легендарных Грифонов.
-Что? – похолодев, спросил Азен.
Арис, такой молодой, искренне верный, но не слишком внимательный, весело рассмеялся, не заметив тревоги Владыки.
- Герб Кверота золотой грифон на зеленом фоне, - сказал он, - Говорят, никто не умеет строить крепости, как их мастера.

По этой ссылке можно найти полную версию написанного, пока там чуть больше выложенного выше, но со временем, надеюсь, я выложу все :)